Раньше я по заведенной привычке русского интеллигента, переходя границу родины, тут же переходил на свой плохой школьный английский. Косил то ли под венгра, то ли под румына, короче, лишь бы ни слова на великом и могучем.
Так сильно хотелось дистанцироваться от всего советского — распространенная черта человека из девяностых, только-только выпущенного за границу.
Наигрался я в интуриста года два-три назад. То ли стало лень вспоминать правила артиклей, то ли еще что — я резко начал со всеми общаться по-русски.
Вот натурально: заходишь в магазин за печеньем и водой и с порога продавцу тут же на русском: «Здрасьте, у вас вода есть? А холодная? А печенье? Отлично!» Самое удивительное, что тебя понимают.Все дело в том, что правильное и слегка гротескное интонирование незнакомых слов неизвестного языка в понятно каком контексте — не счет же «Шинника» и «Авангарда» спрашиваешь в придорожном турецком кафе — порождает единственно верную процедуру в сознании продавца.
Поздороваться в ответ, показать рукой на воду, махнуть той же рукой утвердительно, мол, вода очень холодная, в самый раз для ваших гланд, и печенье тоже свежайшее, давайте сюда ваши деньги уже.
В итоге все довольны. Ты не напрягался с герундием, продавец, тоже не дока в английском, понял тебя на невербальном уровне, сделка совершена. Пропущенные в упражнении буквы успешно заменены движениями рук.
И тут оказывается, что при общении с иностранцами на бытовые темы язык знать вообще не обязательно. Произнося любую фразу, даже на выдуманном тобой только что языке, самое главное — правильно ее интонировать и сопровождать активной жестикуляцией, тогда в большинстве случаев собеседник понимает, что именно ты ему пытаешься рассказать.
Был у меня и такой опыт: одно время жил в Грузии, по-грузински и по-английски я говорил очень плохо. А хозяева не понимали по-русски ни одного слова. Так я решил импровизировать новый язык, похожий на венгерский.
— Керде дус аюткума пернишен дигитхи денехи ба, керемеист кони-кони дес? Аюткума кен? — это я с порога на выдуманном языке спрашиваю хозяйку, как ей погода сегодняшним утром.
Она в ответ машет руками и отвечает, мол, нормально погода, не то что вчера — туман все утро и холодно. Отвечает она мне, конечно, на грузинском, но из ее жестов и контекста смысл слов понятен процентов на восемьдесят.
Собственно, суть игры и состоит в том, чтобы независимо от языка, на котором произносятся все слова, понять собеседника и суметь донести до него свою мысль. Удивительно хорошо тренируются невербальные когнитивные рефлексы.
Постепенно за несколько таких диалогов я объяснил им, что я инженер-нефтяник, работаю по контракту в Западной Грузии на бурильной установке, занимаюсь пусконаладкой оборудования. Да, сначала было трудно, но более-менее уже привык, да, на родину, конечно, тянет, но тут природа вполне похожа и горы есть, и реки. Нет, жены пока нет, но есть девушка, да, грузинские девушки тоже красивые, но нравы тут строгие, не то что у нас в Венгрии.
Все это я рассказывал на своем диалекте венгерского — с вдохновением и жестикуляцией, особенно немного выпив. И хозяйка с хозяином практически все поняли! Расспрашивали, что и как, удивлялись и сопереживали. Удивительное ощущение. Как будто мысль действительно вылезает из своего словесного кокона и невербально передается собеседнику.
А дополнительный бонус оказывается в том, что мифический твой язык на самом деле знает в мире очень много народу.
Особенно в степени «Какого лешего автобус опаздывает уже на полчаса, они там с дуба рухнули вообще?». Неизменно с заднего дивана упомянутого автобуса тебе в ответ раздастся: «Реально идиоты. Я вообще час ждал».
